Куликово поле

На Куликовом поле попрежнему протекает река Непрядва, близ устья которой через Дон была произведена 7 сентября 1380 г. переправа русской рати; сократилась в своей длине речка Смолка, в верховьях на левом берегу которой некогда шумела «Зеленая Дубрава»— место скрытого расположения Засадного полка князя Владимира Андреевича и воеводы Дмитрия Волынского Боброка; уменьшились заметно также ручьи Средний и Нижний Дубик, в крутые берега оврагов которых упирались фланги полка правой
руки. При устье Непрядвы едва ли уже не 500 лет стоит село Рождественно-Монастырщина, где после Куликовской битвы Дмитрий Иванович Донской поставил деревянную церковь на месте погребенных здесь павших воинов. Несомненно, что севернее
деревни Хворостянки находился большой полк воеводы Вельяминова, а южнее деревни Куликовки-Телятники развернулся фронт Мамая с командным пунктом и главным резервом татар за Красным Холмом, где стоит теперь памятник победы.
Таким образом, сохранились лишь реки, овраги и ручьи; исчезла Зеленая Дубрава, но никаких указателей расположения войск нет и не было. Впрочем, сохранились случайно два безмолвных свидетеля битвы в
виде больших камней-валунов, остатков послеледового периода. Эти древние глыбы-камни интересны и своим видом и связанными с ними давними поэтическими преданиями. Они находятся на восточной стороне так называемого Большого оврага к Непрядве, примерно в двух километрах западнее села Монастырщина. На первом
большом камне имеются отчетливо выраженные следы человеческой ступни в размер шага великана или человека огромного роста. Длина ступни—около 33 см, с ясным
отпечатком всех пяти пальцев левой ноги, углубленных около одного сантиметра;
имеется и правильное очертание пятки. Поэтическое предание приписывает эти следы
Александру Невскому, прибывшему якобы на помощь Дмитрию Донскому во время битвы с татарами. И хотя хронология, конечно, говорит против такого сближения событий, но идеологическое сопоставление вполне понятно. Ведь Александр Невский разгромил в свое время, почти одновременно с появлением на Руси татар (в 1240 и 1242 гг.), далеко на северо-западе тогдашних врагов Новгородской Руси— немцев и шведов — и, одержав победы Нев¬
скую и на Чудском озере, решил помочь своему сроднику Дмитрию Донскому в его борьбе с нашествием с юга и востока. Так складывалось, очевидно, в этом предании
народное понимание успешной борьбы Руси с интервентами в различных частях страны. Другой камень, несколько меньших раз меров, является почти правильной фигурой пирамиды в профиль. Своим погребальным видом, он напоминает о великом побоище,
каким была Куликовская битва. Но этих поставленных природой указателей, конечно, мало, и Куликово поле, несомненно, заслуживает других памятников, подобно памятникам Полтавской победы, Бородинского сражения и др.


Поле Куликовской победы неоднократно привлекало к себе внимание историков и ис¬ следователей, особенно начиная с 20-х годов XIX в., когда впервые всплыл вопрос о    постановке здесь памятника. Известны сочинения М. Макарова (1826 г.) и Афремова
(1849 г.) (где отмечается «с живейшей радостью», что «уже с нынешнего лета производятся работы на Красном Холме для постановки памятника»), князя Н. С. Голицына, автора «Русской военной истории», и др. Но наиболее основательно и глубоко проработал вопросы, связанные с Куликовской битвой, Генерального штаба полковник Д. Ф. Масловский в 1880—1881 гг.
Организовав по поручению штаба Московского военного округа к исполнявшемуся 8 сентября 1880 г. 500-летию Куликовской победы полевую поездку офицеров кавалерии и конной артиллерии на Куликово поле, Д. Ф. Масловский привлек к участию в этой работе известного историка Д. И. Иловайского.
Под общим руководством начальника штаба округа генерала Духовского участники поездки внимательно исследовали отдельные участки поля, исправили и дополнили тогдашнюю трехверстную карту Тульской губернии в части Куликова поля и окрестностей. Сам Масловский побывал в те дни, очевидно, на всех местах знаменитого поля. Как видно из напечатанного в № 8 и 9 Военного сборника за 1881 г. его исследования о Куликовской битве, он особенно углубленно работал над вопросами о месте Зеленой Дубравы. По его словам, в 1880 г. уже ни одного из перемеченных в свое время, по указанию Петра I, старых дубов не существовало и последние сухие пни были выкорчеваны в начале 70-х годов XIX в. Но, по словам Масловского, опрашиваемые им местные жители отлично знали и показывали место бывшей Зеленой Дубравы в верховьях восточного направления течения реки Смолки.
Это уточнение было важно для определения расположения во время битвы Засадного полка и вероятного направления главного удара—прорыва татар к пунктам переправы русских через Дон. Военный историк князь Н. Голицын, выпустив в 1877 г. часть своего труда с описанием Куликовской битвы, показывает на приложенном плане Зеленую Дубраву с противоположной, западной стороны, позади полка правой руки, что противоречит записям летописей и сказаний.
Установив местонахождение Зеленой Дубравы, Масловский внимательно подошел к общему расположению русской рати перед битвой и ее боевым наступлением 8 сентября. Это исследование и действительная оценка местности на самом поле дали возможность определить довольно точно вероятное боевое построение русских — при¬ мерно от Большого (второго) оврага Нижнего Дубика, куда упирался правый фланг полка правой руки князя Андрея Ольгердовича.
Крутые овраги, поросшие частым молодым дубняком, не давали возможности татарам не только охватить правое крыло русских, но и не позволили действовать
сомкнутой массой татарской коннице. Большой полк стоял, как указано ранее, север¬
нее теперешней деревни Хворостянки; полк левой руки опирался на пятиконечный овраг северного участка течения реки Смолки, ныне здесь совершенно безводной; передовой полк братьев Всеволодовичей стоял впереди большого полка, а первый эшелон
общего резерва—позади левого фланга большого полка, ближе к стыку его с полком
левой руки.
При таком расположении ширина русского фронта достигала 5 километров, где и могла расположиться расчлененная на полки русская рать численностью до 150 000
человек, учитывая глубину построения около 20 000—25 000 в резерв, вместе с Засадным полком. Масловский исследовал и состояние бродов на Дону у деревни Татинки, где, по его предположениям, переправлялась русская конница, а наплавные мосты для пехоты были устроены выше, ближе к устью Непрядвы. Эти положения, высказанные Масловским в его исследовании, остались никем не опровергнутыми и вошли в учебные руководства, Военную энциклопедию Сытина и Курсы истории военного искусства как довоенного времени, так и современные нам (полковника Е. Разина, 1940 г.).
Таким образом, теперь, когда еще раз на месте проверены возможности боевого построения русской рати на Куликовом поле 8 сентября 1380 г., настало, казалось бы, время увековечить на месте расположения всех русских полков в день битвы.

Куликово поле и битва — это памятник объединенных усилий русского народа, решившего дать могучий отпор нашествию с востока, дабы сбросить тяжелое иго поработителей, налагавших дань даже на «однодневного, только что народившегося младенца», «иссушавшего», по словам Энгельса, «самую душу народа».
Самый музей, расположенный вблизи, в бывшем храме, хорошо сохранился. Собрания музея пока немногочисленны, однако все
же в нем имеются подлинные русские кольчуги, современные сражению, отдельные нагрудники, налокотники, шлемы, мисюрки, русский меч и татарские сабли. Интересно
отметить, что татарская сабля была тогда значительно длиннее русского меча (110—
105 см, русский — 95 см) и, кроме того, была одновременно и рубящим и колющим
оружием, деформирующим при колющем ударе отдельные кольца русского панцыря или кольчуги.

В.    АФАНАСЬЕВ.